Артикль. №3 (35) - Коллектив авторов

Я не помню, когда мне показалось, что N прекрасен. Должно быть, еще где-то в электричках, когда одна из нас схватила простуду, а вторая – то есть я – почувствовав ее приближение, решила, что тому не бывать и, такая же, как все, голодная, проглотила всю имевшуюся в сумке «Кодак» аптечку. Простуда миновала, но удар аптечки был велик, и ехать с того момента я не могла даже сидя. N заботливо выбирал для меня в каждом вагоне лучшую скамейку и разгонял прочь возмущенных теток – ишь, мол, тут, разлеглась!

Следующим пунктом был мыс Тарханкут – каменная выемка в скале, с сонмом медуз в темно-синих волнах и отсутствием пресной воды. Условные мужчины порой куда-то уходили и возвращались с полными баклажками, но, чтобы не свихнуться от жажды, этого, к сожалению, не хватало. Сонные мухи странной пестрой породы то и дело липли к телу, и их было почти невозможно согнать. Развести костер оказалось не из чего – под ногами нашлось лишь два тоненьких сучка и одна щепка. И все время хотелось пить. Мы с Олей, запасясь пустыми бутылками, вылезли наверх, в голую степь, и успели пройти несколько метров. Но Игорь нас поймал и строго вернул на место. Мало ли, потеряемся.

– Сиди, рисуй комиксы про нас, – повелительно сказал N.

И я рисовала комиксы про нас. И все смеялись, и я вместе со всеми.

Фима тем временем облюбовал деревенскую Ксюху и упражнялся с ней в любви. Судя по всему, лишался девственности. Впрочем, я, как бывалый солдат, заметила, что поначалу он пытался поиграть пышным хвостом некой Ленки. Но когда встревоженная Ленка начала слишком часто звать его по имени – Ну-ну, попалась очередная! Как и я после бадминтона! Погоди, милая, как только ты среагировала, он тут же сделает ноги и будет бежать от тебя на край света! – возникла Ксюха. Пожалуй, ей легче всего не наобещать лишнего. Непонятно, красивая она или нет. Оля говорит, что у нее «такой народный ротик» и смеется.

Ксюху все жалеют: «Бедная! Ведь Фима ее совсем не любит! Он ею пользуется!» Я ее тоже очень жалею и улыбаюсь ей от души.

Но, кажется, я переиграла. Ксюха возомнила меня лучшей подругой и лезет с откровениями. Мне с ней неинтересно. Пора сваливать.

Ольга битый день уговаривала меня не отправляться в четыре утра со всей компанией в Ялту, а выспаться и идти дальше под руководством доброго Темы. К счастью, мы не одни – с нами бывшая Темина любовь Надя. На остатки общественных денег Тема купил нам арбуз и билеты на автобус до Черноморска. Карманных почти не оставалось – все истрачено на сосиски. И это мы еще взяли из дома больше, чем нам советовали. Но, вроде, в Ялте нам обещали сколько-то вернуть.

Небольшой курортный городок Черноморск. Еще одна ночевка на пляже.

– Тема, пожалуйста, я помню эти места. Когда мне было девять лет, мы здесь отдыхали большой семьей. Был и мой троюродный брат из Москвы, примерно в эти дни он и его жена должны сюда приехать, пойду поищу. Не надо провожать, найду сама.

Но Тема не отпустил и пошел вместе. Пляжный тир, беленые мазанки из туфа – в отличие от Симферополя, с которым я знакомилась, можно сказать, заново, здесь за пятнадцать лет почти ничего не изменилось. Мы с Темой нашли дом. В нем я никогда не жила – только вечерами играла с другими детьми в беседке. Помнится, наша семья никогда не садилась здесь даже за стол. Говорящая на непривычном языке старуха в выпяченном вперед фартуке широко растопырила колбасообразные руки, точно боясь пропустить нас с молодым человеком дальше калитки. Брата с женой нет, будут на следующей неделе. Свекровь московской родственницы я узнала, а она меня – сказать не могу. Слишком примитивные лица трудно читать.

Однажды родственница, профукав приличного мужа, спохватилась и срочно рванула на курорт в поисках нового. И вот, нашла. Низенького, уродливого, слегка пьющего. Какая разница – главное, не «брошена», не одинокая, есть с кем идти по улице под руку. Привезла в Москву, сделала ему работу и прописку – ведь нужно, чтобы муж зарабатывал. Сын был еще совсем маленьким и мечтал об отце. Увидав дядю в яркой рубашке, кинулся к нему на шею: «Мой папочка, мой попугайчик!» – попугайчики были его детской страстью. С годами попугайчик жестоко запил, а при разводе отжал у них с матерью половину квартиры у метро Университет.

В каждом походе, по обыкновению, рождаются свои шутки и мемы. Одним из них у нас было «неглиже». Уходя из Черноморска, Ольга делилась впечатлениями. Оказалось, что Тема не только добрый парень и хороший программист – а что и со всем остальным у него тоже в порядке! Море, ночь – у Ольги было достаточно времени, чтобы проверить!

И снова забегу вперед. Оля с Темой поженятся почти сразу после похода. Родят красивую дочь. А через год – разбегутся в разные стороны, создавать крепкие семьи и новых детей. Перед свадьбой она признается: «Я ношу ему на работу пирожки. Ведь в жизни я совсем не такая, но чего не сделаешь ради любви!» Позже мама ее учила: «Оля, покорми мужа!» И Оля бежала к холодильнику в поисках упаковки крабовых палочек.

А потом – снова Симферополь. И звонки из телефонной будки в условленное время на условленный номер – ведь не было еще ни вотсапов, ни интернетов, ни эсэмэсок. Проводные телефоны – и те считались роскошью! А первые мобильники появятся лишь лет через пять, с такой абонентской платой, что если ты можешь себе это позволить – значит, ты очень крутой олигарх. Обычные состоятельные люди, вынужденные приобретать их из крайней необходимости, научатся формулировать мысль за десять секунд, чтобы вовремя отключаться.

Компания, одетая во все чистое, встретила нас в Ялте и деловито объявила, что сняла квартиру и мы должны еще какие-то деньги, которых у нас нет. Общим собранием создан новый фонд и расписаны долги по возвращении в город. Ведь банковские карты тогда тоже – если и были, то либо у иностранцев, либо у очень крутых олигархов.

«Квартирой» оказался частный дом с фруктовым садом и фанерными постройками, до того косыми и блохастыми, что в них было страшно войти, и потому, по уже сложившейся привычке, мы расстелили спальники прямо на земле, под яблонями. Страшнее всего было ходить ночью в туалет без фонарика или хотя бы зажигалки – света в доме почему-то не было, но судя по запаху – как бы во что не вляпаться. В одной из невидимых комнат дремал вечно пьяный хозяин. Единственным плюсом был шланг с родниковой водой – ибо по всей остальной Ялте вода в домах, и даже в гостиницах, выдавалась строго по расписанию – на два часа в сутки.

Наутро, пешком в Ливадию, умытые и принаряженные, мы пересматривали бюджет, и, составив в уме формулу, я убеждала N, что вчерашние расчеты нуждаются в правке. N соглашался. На нас смотрели как на равных, шепчась: «Они – одной крови, они обсуждают деньги». Я чувствовала на себе его взгляд. Другой из мужчин, выглядывая из-за каждого куста, корчил рожи, изображая персонажей из «Собаки на сене». У ворот на камне сидел старый слепой бандурист в длинной рубахе, похожей на тогу; струнные звуки плыли над парком и искажали реальность. Мы торжественно спускались под сводом увитых кустарником арок по мраморным ступеням Ливадийского дворца. Дворцовые фонтаны били нам свой салют.

Последняя стоянка была в окрестностях прибрежного поселка Симеиз, на поляне среди поросшего соснами склона горы. Спать продолжали все так же в ряд, под открытым небом, разбив единственную палатку, чтобы сложить в нее рюкзаки. Каждый день условные мужчины уходили в поселок и из нового фонда вечерами устраивали нам дегустацию вин – Массандра, Бастардо, Каберне Совиньон. И снова нам повезло с водой – неподалеку обнаружился родник. К нему выстраивались очереди из посельчан с ведрами и кастрюлями – в домах Симеиза, как и в Ялте, воды не было. Волосы свалялись от морской соли, затылки чесались. Я оказалась единственной, кто рискнул помыть голову в источнике – он был ледяным. Зато волосы теперь – мягкие и красивые. Наклонившись за котелком, N вымазался в саже. Я несколько раз показала ему, где вытереть. N столько же раз вытер мимо, и, наконец, подставив нос, закрыл глаза и перестал дышать. Оля это заметила и решила, что он в меня влюблен. Но вот в кого влюблена я – на эту тему она продолжала загибать пальцы и строить догадки.

Очередным утром мужчины и с ними большинство девушек ушли за вином. Не будучи хозяйственной – скорее, наоборот, я все же решила, что пора, в конце концов, что-нибудь поесть. Порывшись внутри вещевой палатки по рюкзакам, нашла несколько картошин, соленый огурец, луковицу и штук двадцать пакетиков одинакового супа под названием «Пикантный». Сходив за водой, почистила картошку и забросила продукты в котелок. К приходу компании суп был готов. Народ просил вторую, третью, а кто и четвертую порцию.

– Путь к сердцу мужчины лежит через миску! – со смущенным пафосом провозгласил N, вытирая дно булочкой. Ольга это тоже отметила.